Отношение защитника к предъявленному обвинению в самовольном оставлении части по ч. 5 ст. 337 УК РФ
Для понимания доверителем размера гонорара по его просьбе готов предъявить ссылки на свои лучшие и качественные тексты, примененные в ходе действенной и эффективной защиты по уголовным делам (эти тексты защитника расположены в разделе сайта под названием мыслительные акты адвоката).
Пример подготовленного адвокатом текста судебных показаний подсудимого по ст. 337 УК РФ
Защитник по уголовным делам военнослужащих
Отношение защитника подсудимого военнослужащего к предъявленному ему обвинению в самовольном оставлении части по ч. 5 ст. 337 УК РФ
В соответствии с ч. 3 ст. 259 УПК РФ в протоколе судебного заседания обязательно указываются заявления участвующих в уголовном деле лиц.
Пунктом 11 Постановления Пленума ВС РФ № 55 «О судебном приговоре» определено правило об отражении в приговоре отношения подсудимого к предъявленному ему обвинению и даётся юридическая оценка доводам, приведенным им в свою защиту.
Добрый день, Ваша Честь!
В этом деле следствие решило не подчиниться ст. 54 Конституции РФ, несмотря на то, что правовой основой деятельности Следственного комитета России является Конституция Российской Федерации.
Об этом ясно говорится в статье 2 ФЗ "О Следственном комитете Российской Федерации".
Защита юридически обоснует и убедит суд в том, что следователи обошлись таким образом и с федеральным законом «О воинской обязанности и военной службе».
Есть мнение, что так случилось из-за неприменения представителями следственной власти статьи 17 УПК РФ, согласно которой с доказательствами и законом нужно обращаться руководствуюсь совестью.
У следователей было достаточно времени подумать над содержанием своевременно приобщенных к протоколам допросов подозреваемого и обвиняемого дополнительных показаний С. в этих процессуальных качествах, являющихся неотъемлемыми частями означенных протоколов.
Известно, что показания подозреваемого и обвиняемого – это доказательства по уголовному делу.
К тексту обвинительного заключения следователь подошёл творчески: он сотворил процессуальную иллюзию, написав, что вина подтверждается показаниями обвиняемого, забыв о дополнительно приложенных к протоколу показаниях, тем самым уклонился от юридической оценки содержащихся в них сведений, как доказательств по делу.
Однако, в своих дополнительных показаниях подозреваемого и обвиняемого, приложенных к этим протоколам, С. подробно объяснил, почему в его действиях по обоим вмененным эпизодам нет признаков составов.
К сожалению, никто из следователей не стал опровергать эти дополнительные показания, в которых было дано правильное понимание совокупности норм военного законодательства.
Потому что реальные и основанные на фактах показания подозреваемого и обвиняемого, полученные от С. в стадии досудебного следствия, невозможно опровергнуть нефактическими сведениями из мира мнимой и ложной действительности; из потустороннего мира, не имеющего отношения к справедливости, праву и профессиональной совести.
По причине не опровержения представителями следственной власти дополнительных показаний подозреваемого и обвиняемого, предпринятые защитой процессуальные усилия по представлению доказательств не увенчались успехом ввиду намеренного уклонения от их правовой оценки и, как следствие, не прекращения уголовного преследования в досудебной стадии, поэтому мы и собрались здесь, чтобы представить в ваше распоряжение все аргументы за и против, обоснованно надеясь на ваше вдумчивое отношение к будущим итогам досконального и непосредственного судебного следствия.
В отношении к обвинению защита подвергнет здоровой товарищеской критике только что услышанные вами обвинительные утверждения, в основе которых нет доказательств и фактов, могущих наглядно продемонстрировать искомую обвинением виновность С, который, действуя без прямого умысла во время описанных следователем события, в настоящее время перестал быть субъектом преступления против военной службы в согласии и на основе с излагаемыми здесь процессуальными и правовыми характеристиками материалов дела.
Подсудимый до издания Указа Президента РФ от 21 сентября 2022 г. № 647 "Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации», до принятия Президентом РФ Указа № 756 от 19.10.2022 г. «О введении военного положения на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей», до вступления в силу ФЗ № 365 от 24.09.2022 г. о дополнении ст. 337 УК РФ частью 5, для прохождения военной службы в порядке мобилизации не призывался.
Не призывался он по мобилизации с даты истечения контракта вплоть до настоящего времени.
Перед подписанием контракта он обратился в военный комиссариат по месту жительства как доброволец, желая участвовать в добровольческом формировании.
Но всё произошло по-другому: С. подписал трёхмесячный контракт о прохождении военной службы с частью МО РФ, который в силу закона не мог быть продлен на основании Указа Президента РФ об объявлении частичной мобилизации, так как его контракт к этому времени, то есть по состоянию на 21.09.2022 г., уже истек, о чем он и подал рапорт.
Здесь следует подчеркнуть: в соответствии с нормами Положения о порядке прохождения военной службы он не обязан был обращаться к командиру с рапортом об увольнении с военной службы и исключении из списка личного состава части.
Об этом С. знал.
Но все же рапорт об увольнении с военной службы отнес в войсковую часть из лучших побуждений. Военные свидетели в унисон и под копирку дали показания, что с рапортом он не обращался.
Все дело в том, что по странному стечению обстоятельств этими показания не была привнесена информацию о том, что в соответствии с Положением о порядке прохождения военной службы С. не обязан был подавать рапорт об увольнении.
Дали следователю удобные для обвинения показания в таком ключе, как будто бы эти опытные командиры не знали наизусть часто применяемые ими в повседневной служебной практике разделы положения этого нормативного акта, посвящённые вопросам издания командиром приказа об увольнения с военной службы в момент истечения контракта.
По этой причине показания военных свидетелей с таким содержанием выглядят неубедительно и нежизненно, что говорит в пользу их оценки как недостоверных.
Их недостоверность легко объясняется тем, что содержание данных ими показаний не имеет объективной связанности с нормами Положения, давно нормативно отрегулировавшими этот вопрос.
Иными словами, эти свидетельские показания, использованные следователем для построения своего следственного видения обстоятельств дела, не могут подменять собой названные нормы Положения и другие нормы федеральных законом, о которых говорил подозреваемый и обвиняемый в своих показаниях, как об обстоятельствах, исключающих преступность.
Действующая и в настоящее время процессуальная позиция Верховного Суда СССР, гласит, что, приговор не может считаться обоснованным, если обвинение основано исключительно на показаниях лиц, заинтересованных в исходе дела, не подкреплённых другими объективными доказательствами (Бюллетень ВС СССР. 1957. № 3. С. 6.).
Процессуальная ситуация с такого рода показаниями свидетелей, на взгляд защиты, объясняется тем, что следствием выстраивалась, не основанная на нормативных актах, имитационная система ничего не доказывающих нефактических сведений в расчёте на то, что суд забудет в процессе о статье 17 УПК РФ.
По итогам изучение материалов дела создалось впечатление, что следственная власть посредством имитации процесса доказывания взвалила на себя ношу по изменению истинного звучания норм Положения о порядке прохождения военной службы и иных норм военного законодательства, выбрав путь допроса свидетелей обвинения в избранном направлении.
Другие перечисленные в обвинительном заключении так называемые доказательства обвинения едины в своей бессодержательности и бездоказательности, они бессильны в опровержении приведенных подозреваемых и обвиняемым в своих показаниях правовых аргументов.
Только в этом и заключается их совокупность.
Но множество нефактических сведений не может перейти в качество.
Факт не издания командиром части незамедлительного приказа об увольнение С. с военной службы в день истечения контракта 29 августа 2022 г., установлен материалами проверки военной прокуратуры Воронежского гарнизона, по результат которой в адрес командира был внесен обобщённый прокурорский протест, как акт реагирования на допущенное в этой связи нарушение законодательства.
С. новый контракт взамен истекшего подписывать не предлагали, а приказ командира о вступлении прекратившего свою юридическую жизнь контракта в законную силу, не издавался, с позиции права данное обстоятельство позволяет защите заявить о не вступлении его в силу.
Такой дефект не мог за собой повлечь наделение С. статусом военнослужащего.
Это важное фактическое обстоятельство, о котором было заявлено С. в своих следственных показаниях, никто проверять не стал, хотя по этому критерию названное обстоятельство исключает преступность деяния (ст. 73 УПК).
Правовая основа уголовного дела заключается в том, что в соответствии с частью 2 ст. 120 Конституции РФ, суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом.
В этой связи, в целях единообразного применения судами конституционных норм при осуществлении правосудия, в пункте 7 Постановления Пленума от 31.10.1995 N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", Верховный Суд, постановил дать судам следующее разъяснение, изложив свою правовую позицию:
«Если при рассмотрении конкретного дела суд установит, что подлежащий применению акт государственного или иного органа не соответствует закону, он в силу ч. 2 ст. 120 Конституции Российской Федерации обязан принять решение в соответствии с законом, регулирующим данные правоотношения; оценке с точки зрения соответствия закону подлежат нормативные акты любого государственного органа, включая нормативные указы Президента Российской Федерации».
Руководствуясь этими нормативными положениями и их смыслами, защита приведёт в своем отношении к предъявленному подсудимому обвинению юридические доводы и соображения о наличии в деле С. безусловного основания для увольнения с военной службы в связи с истечением контракта до вступления в силу Указа Президента РФ «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации».
Другое самостоятельное и тоже безусловное основание увольнения с военной службы состоит в том, что военными врачами в ходе следствия С. определена категория ограниченной годности к военной службе «В».
Это фактическое обстоятельство в силу нормы федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» является безусловным основанием для увольнения с военной службы (даже при абстрактном мысленном допущении о продолжении службы на момент выставления категории ограниченной годности к военной службе «В»).
Установленный военно-медицинской экспертизой факт означает, что возникли необходимые правовые предпосылки и условия для утраты подсудимым статуса субъекта преступления, т. к. в силу ст. 331 УК РФ и ст. 8 УК РФ к уголовной ответственности по статье 337 УК РФ может быть привлечено в качестве обвиняемого или признано виновным лишь лицо, сохраняющее статус военнослужащего на время принятия процессуального решения в ходе уголовного судопроизводства по настоящему делу.
Появление неожиданного для следствия означенного фактического обстоятельства относится к исключающему преступность деяния, т.к. в соответствии с п. г) ч. 1 ст. 51 Федерального закона от 28.03.1998 N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", военнослужащий подлежит увольнению с военной службы по состоянию здоровья в связи с признанием военно-врачебной комиссией ограниченно годным к военной службе военнослужащего, проходящего военную службу по контракту (этот интересный момент мы помним и не забываем, ведь в соответствии с несостоятельной логикой следствия С. придан правовой статус военнослужащего, проходящего военную службу по контракту).
При внимательном прочтении ст. 51 Федерального закона от 28.03.1998 N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", таким же обстоятельством является и определенная врачами категория годности к военной службе «Д», которая наряду с категорией годности к военной службе «В» предстаёт в виде отдельного законного основания для увольнения с военной службы и прекращения уголовного дела в случае выявления такого сильного объективного медицинского экспертного факта.
Если это так определено названной нормой уровня федерального закона, в которой перечислены основания для увольнения с военной службы, то и по категории годности к военной службе «В» лицо также полежит безусловному увольнению с военной службы, как это и предусмотрено приведенной нормой закона, по конституционной причине, т.к. оба таких лица на основании статьи 19 Конституции РФ равны перед законом и судом.
Не приведение в Указе Президента РФ «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации» указания на то, что лицо с категорией годности «В» подлежит увольнению с военной службы по своей юридической природе противоправно и не имеет юридического значения для правильного разрешения уголовного дела, а также не может служить социальным поводом для разделения судом незаконной позиции следователя и его ничего не имеющего общего с конституционной нормой следственного видения обстоятельств тенденциозно расследованного им уголовного дела, т.к. в силу нормативного предписания части 2 ст. 120 Конституции РФ суд в этом случае в любом случае принимает решение исключительно в соответствии с нормой федерального закона, сформулированной в п. г) ч. 1 ст. 51 Федерального закона от 28.03.1998 N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе".
Аналогичные процессуальные требования содержатся в статье 8.1 УПК РФ, согласно которой при осуществлении правосудия по уголовным делам судьи подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.
Пунктом 5 части 1 ст. 73 УПК РФ определено, что при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию фактические обстоятельства, исключающие преступность деяния.
Пунктом 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.05.2023 г. № 11 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях против военной службы» разъяснено, что, при рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных УК РФ, судам, в частности, следует руководствоваться положениями Закона Российской Федерации от 28 марта 1998 года "О воинской обязанности и военной службе», от 27 мая 1998 г. "О статусе военнослужащих", а также Положением порядке прохождения военной службы, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года N 1237.
Защита продемонстрирует суду, что в материалах дела нет сведений, имеющих доказательственное значение для вывода о виновности С.
Нет никаких причин сомневаться в профессиональной смелости суда при непосредственном применении ч. 2 ст. 120 Конституции РФ, и в законодательно гарантированной суду независимости от Указа Президента, которым незаконно очерчен минимум оснований для увольнения по сравнению с установленными федеральным законом основаниями для увольнения с военной службы.
Показаниями допрошенных в качестве свидетелей военнослужащих войсковой части ничего юридически значимого и вызывающего интерес, по эпизоду преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ, не привнесено.
Их читать неинтересно, они пустые.
Эти свидетели постеснялись рассказать, и умолчали о том, что до 29 августа 2022 г. (до даты истечения контракта) никто из должностных лиц войсковой части своевременно не предпринял мер к обнаружению С, никто из части ему не звонил; командиры не выявили нарушения законодательства и не отреагировали строго в соответствии с законом по почему-то не обнаруженному ими факту невозвращения в часть после посещения военной поликлиники.
Командование части обнаружило отсутствие подсудимого на утреннем построении лишь в апреле 2023 г., то есть после даты истечения контракта.
Как будто бы до этой даты в части не проводились построение и ежедневная перекличка.
Основываясь на этом факте, прихожу к выводу, что военные полагали контракт С. действительно истекшим, и что по этому вопросу не может быть никаких споров и разночтений.
Потом их мнение под влиянием неизвестных защите причин кардинально изменилось, и они пришли к выводу о наступлении времени для обнаружения «пропажи» С.
Затем выяснилось невероятное: они вдруг прозрели и не увидели моего подзащитного на плацу, и разумеется тут же куда следует отрапортовали.
Так появился «повод» для возбуждения уголовного дела.
Это стало первопричиной принятия противоправных усилий для придания Указу Президента РФ «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации» обратной силы с целью слаженной организации заведомо необоснованного привлечения С. к уголовной ответственности.
При поддержании государственного обвинения такую методику использовать нельзя.
В уголовном праве такой метод придания обратной силы нормативному акту может использоваться исключительно для улучшения положения обвиняемого, либо для его полной реабилитации.
При поддержании обвинения обратную силы нормативному акту придавать запрещено, такой смысл заложен в статье 10 Уголовного кодекса (обратная сила уголовного закона).
После получения травмы и до августа 2022 г., то есть задолго до возбуждения уголовного дела, подсудимый находился в больницах, санатории, а потом и дома на излечении по поводу травмы, будучи убежденным в факте истечения контракта, действие которого прекратилось до издания Указа Президента РФ об объявлении частичной мобилизации.
Он был убежден, что его статус военнослужащего был прекращен в день истечения срока контракта.
Показания С. относительно своей убежденности в этом вопросе подтверждаются свидетелем обвинения – оперативным уполномоченным ОУР Россошанского ОП. В их показаниях расхождений и противоречий нет, они последовательны и между собой согласованы.
Необходимым условием уголовной ответственности за неявку в срок на военную службу является отсутствие уважительных причин.
Неспроста следователь в обвинительном заключении отдельно указал на то, что С. совершил «преступления» при отсутствии уважительных причин, но он слукавил, он просто не захотел увидеть уважительные причины, дать им правовую оценку, и признать очевидное.
В данном деле имеется уважительная причина, а именно иное обстоятельство, независящее от воли С.
Дело в том, что в материалах дела нет исходящего от врачей предписания, могущего документально подтвердить или опровергнуть слова свидетелей о том, что военный врач или начальник военной поликлиники устанавливали С. срок для прибытия в войсковую часть.
С. проживал по месту жительства, не скрывался от правоохранительных органов, умысла на уклонение от прохождения военной службы не имел, он добровольно обратился в военно-следственный отдел, явился вместе с адвокатом в г. Воронеже на ул. Ворошилова, д. 27, обратился к дежурному следователю, и узнал от следователя, что уголовное дело возбуждено следователем ВСО следственного участка в г. Богучаре.
С. полагал свое пребывание вне сферы воинских правоотношений правомерным, его показания об этом материалами дела не разрушаются.
В материалах дела нет подтвержденных данных о наличии двух обязательных признаков составов преступлений против военной службы по каждому из эпизодов: субъективной стороны преступления (мотив, цель и умысел) и субъект преступления, то есть лицо, которое к моменту предъявления обвинения или рассмотрения дела в суде, утратило статуса военнослужащего в связи с однозначным истечением срока контракта о прохождении военной службы, следовательно, подлежащее по этому основанию безусловному увольнению с военной службы, а значит и не могущее обладать уголовно-правовым статусом субъекта вмененных ему преступлений против военной службы.
Факт того, что обвиняемый после предъявления ему этих обвинения признал свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ, не имеет юридического значения и в силу требования ч. 2 ст. 77 УПК РФ, так как из его показаний в качестве подозреваемого и обвиняемого с достаточной ясностью следует, что знал и понимал следователь, что он в связи с наличием медицинского освобождения был категорическим образом убежден, что его физическая реабилитация должна была происходить в домашних условиях, поэтому преступного умысла, мотива и цели на невозвращение в часть после посещения военной поликлиники он не имел.
Не имел субъективно, должно рассматриваться его личное отношение к этой ситуации.
Психическое отношение С к описанному казусу под гипнозом показаний военных свидетелей модифицировано быть не может.
В соответствии с ч. 2 ст. 77 УПК признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу фактических доказательств, но в изучаемом случае фактов виновности С. в деле нет, они следователем не собраны.
Кроме того, такое «признание» не находится в состоянии объективной связанности с нормами военного законодательства, на которых, как на своих доказательственных доводах и аргументах, С. основывал показания, и которые свидетельствуют об отсутствии признаков вмененных подсудимому составов преступлений.
Постановлением о привлечении в качестве обвиняемого от 13.11.2023 г. установлено, что 29.05.2022 г. С. заключил контракт о прохождении военной службы с Министерством обороны Российской Федерации в лице командира войсковой части 91711, на три месяца, то есть с 29.05.2022 г. по 28.08.2022 г., которую, по мнению следователя, он проходит в настоящее время в той же части.
Какие логические цепочки применены следователем перед приходом к мысли и выводу о том, что С. продолжает проходить военную службу на момент предъявления обвинения и продолжает сейчас, автором обвинения в постановлении не указывается.
Постановлением о привлечении в качестве обвиняемого не устанавливается и основание прохождения С. военной службы, то есть основания, по которым следователь наделил его правовым статусом военнослужащего и уголовно-правовым статусом субъекта преступления. Эта тема в документе не раскрыта.
Обращаю внимание суда, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого от 13.11.2023 г. следователь выдвинул незаконное обвинительное утверждение, указав, что длящееся преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 337 УК РФ, было окончено 24.09.2022 г. в 23 часа 59 минут, то есть за минуту до вступления в силу ФЗ № 365 от 24.09.2022 г. о дополнении ст. 337 УК РФ частью 5 (невозвращение в часть больше месяца в период мобилизации).
Уголовный закон окончание длящегося преступления не связывает с моментом вступления в силу ФЗ о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс, поэтому период вмененного подсудимому преступления и период невозвращения в часть в мирное время в предложенной квалификации по ч. 4 ст. 337 УК РФ, не установлены и не доказаны.
Этот процессуальный факт, не требующий дополнительного подтверждения, установлен следователем в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, в тексе которого указано: в 15 часов 00 минут 25.08.2023 г. местонахождение С. установлено правоохранительными органами, тем самым нахождение вне воинских правоотношений было прекращено.
Таким образом, следователем, вопреки положению ст. 73 УПК РФ, правильно не определено время совершения преступления, что является одним из оснований для оправдания подсудимого.
Больше того, признание вины по эпизоду, когда контракт сначала действовал, о потом прекратил свое действие в связи с истечением срока его действия, противоречит содержанию и смыслу ранее данных им показаний об отсутствии в его бездействии по невозвращению в часть из военной поликлиники преступных мотивов умысла и цели, что позволяет защитнику прийти к внутреннему убеждению, что в части признания вины по ч. 4 ст. 337 УК РФ, обвиняемый себя оговорил, и по этой причине защита в дальнейшем намерена доказать суду факт отсутствия всех необходимых признаков состава преступления.
Следовательно, С. нельзя было предъявить обвинение в такой редакции и изложить текст обвинительного заключения без учета положений ст. 8 УК РФ, по причине отсутствия в материалах дела каких-либо фактических данных, способных опровергнуть представленные подозреваемым и обвиняемым доказательства об отсутствии в его деянии субъективной стороны состава преступления: преступных мотива, цели и прямого умысла, подлежащих доказыванию по уголовному делу на основании ст. 73 УПК.
Из этого в свою очередь следует, что обвинение по этому эпизоду сформулировано в обвинительном заключении без учёта всех всей информационной составляющей, имеющейся в показаниях подозреваемого и обвиняемого, в которых содержатся фактические данные, касающиеся обстоятельств, исключающих преступность деяния.
В итоге случилось так, что при составлении обвинительного заключения следователь отказался учесть представленные обвиняемым доказательственные сведения, содержащихся в его показаниях в этом качестве, и указывающие на отсутствие умысла в том числе и по предъявленному по эпизоду, предусмотренному ч. 5 ст. 377 УК РФ.
Утверждения обвинения будут сводится к тому, что обвиняемый в день истечения контракта обязан был подать рапорт и убедиться в том, что документ был зарегистрирован надлежащим образом.
В этом и заключается наглядная иллюстрация неуверенности в выдвинутом обвинении, следствие делает на этом моменте акцент неспроста: они понимают, что с момента ухода С. из военной поликлиники и до момента не регистрации рапорта об увольнения в его поведении не было прямого умысла, т.к. он искренне полагал его правомерным.
При этом объективно имелась уважительная причина.
13.11.2023 г. в ходе допроса в качестве обвиняемого С., в частности, показал следующее: он сдал рапорт в кабинете № 3 в здании штаба части, рапорт приняли, и ему сказали ожидать решение по этому рапорту об увольнении с военной службы.
Далее, отвечая на вопрос защитника, он дал показания, согласно которым он был убеждён в законности своих действий и отсутствии у него умысла на совершении преступления, т.к. он прямо заявил следователю, что руководствовался нормой Положения о порядке прохождения военной службы, а именно частью 12 ст. 34 Положения, в соответствии с которой на него не была возложена обязанность подавать рапорт об увольнении.
Действительно, в силу ч. 12 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы, увольнение военнослужащего с военной службы по основаниям, когда его согласие на увольнение или назначение на новую воинскую должность не предусматривается, производится командованием без рапорта военнослужащего.
Поэтому уполномоченное должностное лицо войсковой части обязано было своевременно издать приказ об увольнении С. с военной службы в день истечения контракта, как об и говорится в акте прокурорской проверки.
Но следователь не захотел, чтобы вы увидели и прочитали этот акт.
Должностное лицо части обязано уволить и исключить С. из списка военнослужащих части, не дожидаясь последующего издания Президентом РФ вышеназванных Указов для мнимого в этом случае автоматического продления давно истекшего контракта.
Вы узнаете, что своих показаниях в качестве обвиняемого от 13.11.23 г. С. также сообщил о том, что 29.08.2022 г. срок его военной службы по контракту истек.
Показал, что это обстоятельство также подтверждено результатом прокурорской проверки, проведенной военным прокурором Воронежского гарнизона полковником юстиции В.
Показал, что с момента наступления даты истечения контракта он не может рассматриваться как субъект преступления против военной службы в связи с утратой им статуса военнослужащего в указанную дату, что указывает на отсутствие всех признаков состава преступления, которые в соответствии со ст. 8 УК РФ необходимы для его привлечения к уголовной ответственности.
Показал, что согласно сведениям, приложенным к его показаниям в качестве обвиняемого, и содержащимся в письме прокурора Воронежского гарнизона № Отв – 879 – 22 от 1 4.04.2023 г., прокурорской проверкой установлено: С. по истечению срока контракта о прохождении военной службы надлежащим образом не уволен и не исключен; выявленные нарушения учтены при внесении обобщённого акта прокурорского реагирования.
Поэтому в случае честного процессуального поведения следователя и приобщении к материалам уголовного дела материалов этой проверки (о чём ходатайствовала защита), прокурор по итогам прочтения дела не подписал бы зачитанное государственным обвинителем обвинительное заключение.
Кроме того, согласно ч. 2 ст. 34 Положения о порядке прохождении военной службы, увольнение военнослужащих с военной службы производится по одному из оснований, предусмотренных статьей 51 Федерального закона № 53 «О воинской обязанности и военной службе», как правило, с занимаемых военнослужащими воинских должностей без зачисления в распоряжение соответствующих командиров (начальников).
При этом военнослужащие увольняются по истечении срока военной службы или досрочно.
В соответствии с п. б) ч. 3 ст. 34 Положения о порядке прохождении военной службы, военнослужащий подлежит увольнению с военной службы по истечении срока военной службы по призыву или срока контракта при отсутствии других оснований для увольнения в названном Федеральном законе № 53.
В обстановке тщательного и непосредственного исследования, Вам станет известно, что в показаниях в качестве подозреваемого С. пояснил, что своевременное невыполнение командиром части своей обязанности по изданию приказа об исключении его из списков личного состава воинской части не может служить доказательством наличия прямого умысла на совершение преступления, предусмотренного ст. 337 УК РФ, так как в силу нормативного предписания ч. 4 статьи 3 "Положения о порядке прохождения военной службы", утвержденным Указом Президента РФ от 16.09.1999 N 1237 "Вопросы прохождения военной службы", военнослужащий должен быть исключён из списков личного состава воинской части в день истечения срока его военной службы.
Он также показал, что его контракт истёк в мирное время 29 августа 2022 г., в связи с тем, что Указ Президента РФ о введении особого правового режима в виде военного положения на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей был издан позже – 20 октября 2022 г.
Дал показания, что, так как его контракт истек в мирное время 29 августа 2022 г., то на него распространяется вышеназванные нормы Положения о порядке прохождения военной службы, которое применяется к военнослужащим именно в мирное время. Статьёй 1 Положения определяется порядок прохождения военной службы в мирное время, что и произошло в его случае.
Из письменных показаний подсудимого Вы также узнаете, что при составлении обвинительного заключения следователь не учёл, что вопреки пункту 8 Положения о порядке прохождении военной службы, контракт С. о прохождении военной службы был подписан командиром части, но, после его подписания, командир части не издал приказ о вступлении контракта в силу, следовательно, юридическая процедура оформления контракта не была завершена.
Вы узнаете, что 11 августа 2023 г. следователем было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству.
В этом постановлении указано, что следователь рассмотрел сообщение о преступлении, предусмотренном ч. 5 ст. 337 УК РФ, в отношении военнослужащего по контракту войсковой части 91711 старшего сержанта С., поступившее 13.07.2023 г. в ВСО по Воронежскому гарнизону рапортом, составленном в порядке 143 УПК РФ.
В постановлении о возбуждении уголовного дела, с целью искажения фактической картины из мира реальной действительности, незаконно указано, что С. на момент возбуждения дела являлся военнослужащим по контракту, однако, при этом, следователем в момент возбуждения и в ходе расследования уголовного дела не давалась правовая оценка факту истечения контракта до возбуждения уголовного дела.
После внимательного изучения этого документа вам станет известно, что установочная часть постановления о возбуждении дела начата следователем с обращения внимания читателей на Указ Президента РФ от 21.09.2022 г. № 647 «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации», по этой причине дальше не было смысла продолжать это повествование, т.к. контракт С. истёк раньше даты издания этого Указа Президента РФ.
Таким образом, автор текста постановления о возбуждении дела придал обратную силу Указу Президента РФ от 21.09.2022 г. № 647 «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации», распространив время начала действие этого Указа Президента РФ на дату истекшего в силу закона контракта С.
Такая манера расследования прямо запрещена ст. 10 УК РФ, согласно которой придавать обратную силу уголовного закону совершенно невозможно.
Далее в постановлении о возбуждении дела устанавливается следующее событие: С. около 16 часов 19.04.2023 г. … самовольно оставил войсковую 91711 часть и убыл в неизвестном направлении.
При этом в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого по ч. 4 ст. 337 УК РФ изложены совершенно другие обстоятельства, упущенные сознанием следователя при формулировании и изложении им рассуждений, положенных в основу постановления о возбуждении дела.
Следователь не смог остановиться и написал, что С., являясь военнослужащим по контракту войсковой части 91711, при вышеизложенных обстоятельствах вышеуказанными действиями совершил самовольное оставление войсковой части 91711, продолжительностью свыше одного месяца, в период мобилизации, то есть преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 337 УК РФ.
Обвинительное заключение в отношении С. составлено на основании предъявленного ему обвинения по двум преступлениям, предусмотренным статьей 337 УК РФ, при этом одно из них предъявлено в отношении другого события, по которому уголовное дело не возбуждалось; созданная процессуальная ситуация нарушила права обвиняемого на законное уголовное преследование.
В соответствии со ст. 156 УПК РФ предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела, о чём следователь выносит соответствующее постановление.
Вынесение постановления о возбуждении уголовного дела в соответствии с требованиями ст.ст. 140-146 УПК РФ было обязательным для следователя, поскольку именно этот процессуальный документ порождает правовые основания и последствия для осуществления уголовного преследования С. и возникновение у него соответствующих процедурных прав, в том числе и права на его обжалование прокурору и в суд с целью предупреждения необоснованного ограничения прав и свобод личности.
В постановлениях Конституционного суда РФ от 14.01.2000 г. № 1-П, от 23 марта 1999 г. № 5-П и от 27 июня 2000 г. № 11-П, изложены правовые позиции, согласно которым, стадия возбуждения уголовного дела является обязательной; актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием, которое обеспечивает последующие процессуальные действия органов дознания, предварительного следствия и суда, и одновременно влечет необходимость обеспечения права на защиту лица, в отношении которого осуществляется обвинительная деятельность.
Возбуждение дела понимается как процедура официального начала предварительного расследования.
Данные правовые позиции были конкретизированы в определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2006 г. № 343-О и от 21 декабря 2006 г. № 533-О применительно к содержанию статей 171 и 175 УПК Российской Федерации, регламентирующих привлечение лица в качестве обвиняемого.
Конституционный Суд Российской Федерации указал, что уголовно-процессуальный закон не содержит норм, позволяющих привлекать лицо в качестве подозреваемого или обвиняемого, а также изменять и дополнять ранее предъявленное обвинение в связи с совершением лицом преступления, по признакам которого уголовное дело не возбуждалось.
Актом возбуждения дела создаётся условие для производства принудительных процессуальных действий, и обеспечиваются права подозреваемого.
При этом ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 108, ст. ст.171 и 172 УПК РФ не предполагают возможность привлечения лица в качестве обвиняемого в связи с обвинением уголовное дело по которому не было возбуждено.
Приведение в обвинительном заключении перечня доказательств по эпизоду, по которому дело не возбуждалось (по ч. 4 ст. 337 УК РФ), незаконно, следовательно, обвинительное заключение не соответствует п. 5) ч. 1 ст. 220 УПК РФ, а все приведенные в обвинительном заключении доказательства по перечню, относящемуся к невозбужденному эпизоду по ч. 4 ст. 337 УК РФ, подлежат признанию недопустимыми доказательствами, т.к. они получены с нарушением процессуального закона, о чём защита и ходатайствует перед судом.
Возбуждение уголовного дела требуется и при обвинении в едином преступлении, состоящим из ряда составных, тождественных деяний, однородных деяний, по каждому из них.
По смыслу ст. 140, 146 и 153 УПК РФ при наличии повода и достаточных данных, указывающих на признаки преступления, должно было быть вынесено постановление о возбуждении уголовного дела, которое при наличии других уголовных дел о совершенных тем же лицом преступлениях может быть соединено с ними в одном производстве.
Уголовно-процессуальный закон не содержит норм, позволяющих привлекать лицо в качестве обвиняемого в связи с совершением лицом преступления, по признакам которого уголовное дело не возбуждалось.
Само по себе последующее предъявление двух обвинений в рамках квалификации по разным временным периодам и фактическим обстоятельствам: до мобилизации, и после мобилизации, не освобождает следователя от процессуальных обязанностей, возложенных на него ст. 143, ч. 1 ст. 144 УПК РФ.
Предъявленное С. обвинение затрагивает вопрос об окончательной квалификации преступления и не учитывает того обстоятельства, что на стадии возбуждения уголовного дела следователь, не принял процессуального решение в соответствии с требованиями ст. 143, ч. 1 ст. 144 УПК РФ, и не дал предварительной квалификации «криминальному» событию, на наличие в нем признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ.
Формулировки обвинительного заключения вышли за рамки события от 19.04.2023 г., описанного в постановлении о возбуждении уголовного дело: указан другой временной период преступления, изложены иные фактические обстоятельства, не описанные в постановлении о возбуждении дела.
Препятствий для проведения процессуальной проверки и принятия процессуального решения о возбуждении уголовного дела в связи с обнаружением в действиях С. признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ, у следователя не имелось.
В соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния.
Защита заявляет об их наличии в деле и просит дать им надлежащую правовую оценку.
По своей процессуальной характеристике предъявленное обвинение фактологически не мотивированно.
Достаточных и относимых фактических сведений, подтверждающих утверждение о наличии у подсудимого статуса военнослужащего в установленном нормативными актами порядке не собрано, и не может быть представлено обвинителем в ходе судебного следствия, что является основанием для полного оправдания подсудимого.
Судом будут установлены сомнения и противоречия в неподкрепленных фактами обвинительных утверждениях также и по следующим причинам.
В силу части 2 статьи 4 Конституции Российской Федерации Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации.
При отсутствии у стороны обвинения надлежащих доказательств в виде документов, подтверждающих факт заключения С. нового контракта о прохождении военной службы в добровольном порядке в мирное время, говорить о возможности уголовно-правовой квалификации его действий по ст. 337 УК РФ не представляется возможным по причине отсутствия обязательного признака состава данного преступления – субъекта преступления, наделенного правовым статусов военнослужащего по контракту, заключившим контракт о прохождении военной службы в период мобилизации в соответствии с обязательными правилами, установленными правовыми актами уровня федерального закона.
В этом деле прокурору предстоит опровергнуть следующие законы, другой Указ Президента РФ, факты и основанные на них доводы защиты, свидетельствующие об утрате подсудимым правового статуса военнослужащего, проходившего военную службу по контракту.
Прохождение военной службы по контракту в мирное время осуществляется только в добровольном порядке – это следует из анализа п. 2 ст. 2 Закона «О воинской обязанности и военной службе», а также п. 4 ст. 4 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента РФ от 16 сентября 1999 г. № 1237 «Вопросы прохождения военной службы».
По состоянию на момент истечения срока контракта указанные нормативные акты изменений не претерпели.
Подсудимый на военную службу по мобилизации не призывался. Не призвался он и для прохождения военных сборов.
29.05.2022 г. С. заключил контракт о прохождении военной службы сроком на три месяца. В качестве добровольца он самостоятельно явился в военный комиссариат, никто повестку ему не вручал.
Приказ КВ ЗВО № 255 от 29.05.2022 г. о вступлении контракта в силу за подписью КВ ЗВО, не мог быть издан в день заключения контракта.
На этом основании защита утверждает, что истекший контракт не мог вступить в законную силу, так как этот приказ не мог быть издан за подписью КВ ЗВО.
В деле нет приказа с подписью, т.е. официального документа, могущего выступать в качестве относимого доказательства юридического акта вступления в силу.
Эти утверждения защиты необходимо опровергнуть обвинителю, но без предположений.
Доказательство, которое представит защита, состоит в том, что день 29 августа 2022 г. является днем истечения трехмесячного контракта. Этот исторический факт не опровергается.
Срок действия контракта исчисляется со дня (календарной даты) вступления его в силу в полном соответствии с пунктом 8 статьи 4 Положения о порядке прохождения военной службы.
Частью 5 статьи 32 Федерального закона от 28.03.1998 N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе" установлено, что заключение контракта о прохождении военной службы, прекращение его действия, а также иные отношения, связанные с ним, регулируются этим законом, Положением о порядке прохождения военной службы, а также законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, определяющими порядок прохождения военной службы и статус военнослужащих.
Пунктом б) ч. 3 ст. 3 "Положения о порядке прохождения военной службы", утвержденным Указом Президента РФ от 16.09.1999 N 1237 "Вопросы прохождения военной службы", предусмотрено, что для военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, срок военной службы истекает в соответствующие месяц и число последнего года срока контракта либо в соответствующее число последнего месяца срока контракта, если контракт был заключен на срок до одного года.
При наступлении даты истечения контракта командир был обязан издать приказ об увольнении с военной службы и исключить С. из списков личного состава части.
Частью 4 статьи 3 "Положения о порядке прохождения военной службы" определено, что день исключения из списков личного состава воинской части является для военнослужащего днем окончания (последним днем) военной службы.
В этой связи, своевременное невыполнение командиром войсковой части своей обязанности по изданию приказа об исключении из списков личного состава части не может служить доказательством наличия у С. прямого умысла на совершение преступления, предусмотренного ст. 337 УК РФ, так как в силу предписания ч. 4 статьи 3 "Положения о порядке прохождения военной службы", утвержденным Указом Президента РФ от 16.09.1999 N 1237 "Вопросы прохождения военной службы", военнослужащий должен быть исключён из списков личного состава воинской части в день истечения срока его военной службы.
В ходе судебного следствия вы узнаете, что на допросе в качестве подозреваемого, С. сразу завил следователю, что он исходил из вышеназванного требования Положения, в своих поступках обоснованно опирался на нормы означенного Положения, будучи убеждённым, что военнослужащий при любых обстоятельствах должен быть уволен с военной службы в день истечения срока военной службы, и исключён из списков личного состава войсковой части
В силу уголовного закона виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 337 УК РФ, может быть признано лицо, совершившее это деяние умышленно (ст. 24 УК РФ).
Отсутствие субъективной стороны состава преступления свидетельствует об отсутствии основания для привлечения С. к уголовной ответственности, т.к. в силу требования статьи 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является наличие всех признаков состава преступления.
Поскольку дата 29 августа 2022 г. стало днем истечения срока действия контракта, то начиная с 30 августа 2023 г. С. утратил статус военнослужащего в связи с истечением срока контракта о прохождении военной службы, а потому, начиная с 30.08.2023 г., он не мог и не может в настоящее время являться субъектом преступления против военной службы (другой обязательный признак состава преступления, отсутствие которого не позволяет прийти к выводу о наличии основания уголовной ответственности в полном соответствии со ст. 8 УК РФ).
Это фактическое обстоятельство (дата истечения действия контракта) в силу требования статьи 8 УК РФ исключает уголовную ответственность подсудимого ввиду не доказанности факта того, что он являлся субъектом преступления против военной службы.
Поскольку контракт С. истёк в мирное время – 29 августа 2022 г., то на него не распространяется действие пункта 4 Указа Президента РФ № 647 от 21 сентября 2022 г. «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации», в соответствии с которым контракты о прохождении военной службы, заключенные военнослужащими, продолжают свое действие до окончания периода частичной мобилизации.
К этому времени он военнослужащим уже не являлся.
Контракт подсудимого истёк в мирное время, а именно 29 августа 2022 г.
Указ Президента РФ о введении особого правового режима в виде военного положения на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей был издан 20 октября 2022 г.
Так как контракт истёк в мирное время 29 августа 2022 г., то на С. распространяется вышеназванные нормы Положения о порядке прохождения военной службы, которое применяется к военнослужащим именно в мирное время. Статьёй 1 Положения определяется порядок прохождения военной службы в мирное время, что и произошло в данном случае.
В соответствии с ч. 4 ст. 1 Федерального закона от 28.03.1998 г. № 53 «О воинской обязанности и военной службе» граждане вправе исполнять конституционный долг по защите Отечества путем добровольного поступления на военную службу в порядке, установленном этим федеральным законом.
Согласно ч. 2 ст. 1 ФЗ от 28.03.1998 г. № 53 «О воинской обязанности и военной службе» в контракте о прохождении военной службы закрепляются добровольность поступления гражданина на военную службу, срок, в течение которого гражданин обязуется проходить военную службу, и условия контракта.
Статьями 4 и 5 Федерального закона от 28.03.1998 г. № 53 «О воинской обязанности и военной службе» установлено, что контракт о прохождении военной службы вступает в силу со дня его подписания соответствующим должностным лицом в соответствии с Положением о порядке прохождения военной службы (которое регулирует порядок приобретения и прекращения статуса военнослужащего в мирное время) и прекращает свое действие со дня заключения военнослужащим иного контракта о прохождении военной службы. В уголовном деле нет сведений о заключении подсудимым иного (нового) контракта о прохождении военной службы.
У С. не было цели уклоняться от исполнения обязанностей по военной службе, так как невозможно уклониться от несуществующих обязанностей по той причине, что служба для него была прекращена в силу названных норм Положения «О порядке прохождения военной службы», что является уважительной юридической причиной неявки в срок на юридически прекращенную для него военную службу, следовательно, в силу пункта 40 Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 11 от 18 мая 2023 г. «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях против военной службы», это обстоятельство свидетельствует о самостоятельном основании для вывода об отсутствии состава преступления.
Есть и ещё одна уважительная причина, о которой умолчал следователь: перед уходом из военной поликлиники С. не получил на руки письменного предписания о необходимости явки в войсковую часть, что является доказанным обстоятельством наличия уважительной причиной своевременного невозвращения в войсковую часть.
Подтверждённая материалами дела уважительная причина своевременного невозвращения в часть является условием, при котором уголовная ответственность по ст. 337 УК РФ исключается.
Денежное содержание подсудимый не просил ему выплачивать, так как он не заключал новый контракт о прохождении военной службы в мирное время.
Факт выплаты денежного содержания не доказывает факт продления истекшего и юридически прекращённого контракта, и не доказывает факт заключения нового контракта о прохождении военной службы в мирное время.
Не доказывает правомерность бездействия командира, который в день истечения контракта не уволил С. с военной службы. Это обстоятельство не доказывает реанимацию, возобновление и продолжение действия ранее прекращенного контракта.
Уголовный кодекс содержит однозначную по своему содержанию норму: субъектом уголовной ответственности выступает военнослужащий, проходящий военную службу по призыву либо по контракту, а также граждане, пребывающие в запасе, во время прохождения ими военных сборов.
Это прямо установлено ч. 1 ст. 331 УК РФ, в которой изложено, кто может быть субъектом преступления против военной службы. Пунктом 2 ст. 2 Закона «О статусе военнослужащего» определено, что статус военнослужащего приобретается гражданами с начала военной службы и утрачивается с окончанием военной службы.
В этой связи, в соответствии со ст. 1 ФЗ «О статусе военнослужащих» С. перестал обладать совокупностью прав и свобод, гарантированных бывшему военнослужащему государством, а также он не может нести обязанности и юридическую ответственность, установленные названным законом, федеральными конституционными законами, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, составляющими совокупность военного законодательства.
В период времени, когда его статус военнослужащего не существовал ввиду его юридического прекращения, на его лицевой счёт фактически принудительно, без законных к тому оснований поступали денежные перечисления, средства зачислялись для целей создания доказательственной иллюзии наличия у него статуса военнослужащего.
Этими денежными средствами он не распоряжался, так как понимал незаконность и провокационность таких выплат в его адрес.
Эти средства С. готов вернуть по принадлежности.
В соответствии с ч. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счёт другого лица, обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбережённое имущество (неосновательное обогащение).
Подсудимый не преследовал цель и не желал неосновательно обогатиться в ситуации, когда его контракт и статус военнослужащего юридически были прекращены.
Денежными средствами по своему усмотрению он не распоряжался, и совершать таких действий не намеревался, таких планов у него не было.
Платежи, при отсутствии действующего контракта о прохождении военной службы, осуществлялись намеренно для создания искаженного восприятия якобы фактического продления истекшего и юридически прекращенного контракта, следствием предпринята попытка использования данных не относимых сведений в целях придания видимости обоснованности уголовного преследования С.
Никакой объективной связи с обстоятельствами, подлежащими доказыванию, эти документы не имеют, а потому не могут выступать доказательствами вины.
Правовая характеристика этой части размышлений следователя со всей очевидность раскрывает нам, что ни федеральными законами, составляющими основу военного законодательства, ни Положением о порядке прохождения военной службы, такие откровенно липовые, не выдерживающие критики правовые конструкции, направленные на фиктивную легализацию сохранения за лицом прекращенного статуса военнослужащего по контракту в ситуации его истечения в мирное время, не предусмотрены.
Поэтому факты осуществления навязанных выплат денежного содержания без согласования и волеизъявления на их получение со стороны С. после 29.08.2022 г. при всем желании не могут доказать нужное обвинению обстоятельство сохранения за ним статуса военнослужащего по истекшему 3-х месячному контракту.
Единственным относимым и достоверным доказательством наличия статуса военнослужащего по контракту может быть только фактическое сведение в виде наличия в материалах дела не истекшего, либо вновь заключенного контракта о прохождении военной службы.
Сведения не могут быть любыми, они должны быть фактическими, позволяющими на их основе сделать правильные правовые выводы.
Имеющиеся в вашем распоряжении факты и обстоятельства дела должны привести вас лишь к единственного возможному при таких характеристиках дела выводу о невозможности осуждения заведомо невиновного, необоснованно преданного суду С.
Почётных обязательств проходить военную службу сверх установленного истекшим контрактом срока военной службы, как это видно из изложенного здесь, и усматривается из ранее данных С. показаний в качестве подозреваемого и обвиняемого, в установленном законодательством порядке подсудимый на себя не принял.
Подсудимый в стадии судебного следствия изъявит желание дать показания первым.
Благодарю за терпение.
Доклад закончен.
Защитник Музыря Денис Владимирович