Возражения подсудимого на действия председательствующего судьи

Для понимания доверителем размера гонорара по его просьбе готов предъявить ссылки на свои лучшие и качественные тексты, примененные в ходе действенной и эффективной защиты по уголовным делам (эти тексты защитника расположены в разделе сайта под названием мыслительные акты адвоката).

Написать защитнику в WatsApp

Возражения подсудимого на действия председательствующего судьи по вопросу о высказанном судьей в судебном заседании от 27.09.23 г. запрете подсудимому представлять его доказательства, а также о состоявшемся противоправном запрете подсудимому доказывать подлежащие доказыванию обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяний, о непричастности к которым заявил подсудимый.

(в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 243 УПК РФ)

Возражения любого участника судебного разбирательства против действий председательствующего заносятся в протокол судебного заседания.

В соответствии с пунктом 11 Постановления Пленума ВС РФ № 55 «О судебном приговоре» в приговоре отражается отношение подсудимого к предъявленному обвинению и дается юридическая оценка доводам, приведенным им в свою защиту.

Судом должны исследоваться все возникающие по делу версии, однако это становится невозможным в случае отказа судом в истребовании сведений по ходатайству подсудимого, таким действием суд лишает возможности не только подсудимого исследовать запрошенные сведения, но и своевольно снимает с себя обязанность по исследованию всех возникающих по делу версий. В этом случае судебный процесс начинает быть имитационным, ничего общего не имеющим с действительным предназначением суда.

Кроме того, в соответствии со ст. 297 УПК РФ будущий оправдательный приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

Нарушения, допущенные судом из-за действий председательствующего судьи, могут привести к отмене оправдательного приговора, поэтому на такие действия суда я приношу возражения, чтобы исключить не основанные на процессуальном законе действия председательствующего судьи в последующих судебных заседаниях.

Процессуальный закон, а именно статья 243 УПК, обязывает председательствующего принимать все предусмотренные законом меры, направленные на обеспечение принципа состязательности и равноправия сторон.

Таких мер в судебном заседании, состоявшемся 27.09.2023 г., председательствующим судьей умышленно предпринято не было, таким образом, суд, вопреки своей функции, уклонился от создания в судебном заседании условий для надлежащей реализации мною, как подсудимым, своего права на представление доказательств в обоснование доводов своего ходатайства об истребовании технически объективных сведений о телефонных соединениях по абонентским номерам так называемых свидетелей обвинения с целью доказывания ложности сообщаемых ими сведений.

Мой защитник просил суд отложить рассмотрение заявленного мною ходатайства до момента истребования судом сведений, которые в дальнейшем я желал представить в качестве своих доказательств, то есть фактических сведений, доказывающих и обосновывающих выдвинутые мною доводы и защитительные утверждения о своей непричастности к предъявленным мне обвинениям, то есть об подлежащем доказыванию стороной защиты обстоятельстве, исключающим преступность и наказуемость деяния, в котором меня обвиняют.

Доказывать это обстоятельство защита решила сама, так как подсудимый вправе защищаться любым способом, не запрещенным законом.

Вопреки требованию закона, которому суд обязан был подчиниться и непосредственно им руководствоваться при осуществлении правосудия, суд, до удаления в совещательную комнату высказал суждение о том, что обозначенное мною обстоятельство защиты, о котором я заявил, как об обстоятельстве исключающим преступность и наказуемость деяния, не является предметом доказывания стороной защиты.

Таким образом, высказанным преждевременным суждением, суд, волей-неволей, запретил мне защищаться и представлять доказательства подсудимого; сделал так, чтобы создать выгодные стороне обвинения преимущества и условия, что выразилось в судебном запрете самостоятельно осуществлять и реализовывать подсудимым свое право на защиту.

Поэтому суд не создал необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, чего в силу требования ч. 3 ст. 15 УПК он делать был не вправе.

Тем самым суд запретил мне, как подсудимому, представить доказательства и доказывать обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, в то время, как это право гарантировано мне пунктом 5 части 1 ст. 73 УПК РФ, согласно которой при производстве по уголовному делу защитником и (или) самостоятельно подсудимым подлежат доказыванию фактические обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния.

Убежден, что суд умышленно нарушил императивное предписание статьи 243 УПК, и отказал мне в направлении судебного запроса об истребовании сведений, изложенных в моем ходатайстве, опасаясь подтверждения полученными по запросу объективными фактическими сведениями доводов, изложенных в моем письменном ходатайстве.

Полагаю, что суд также опасался окончательного разрушения нефактических и ничего не доказывающих сведений, исходящих от свидетелей обвинения (оперативных сотрудников уголовного розыска), под пытками которых я находился в период времени моего фактического задержания тогда, когда я находился в статусе фактически заподозренного лица.

Своим процессуальным поведением суд умышленно воспрепятствовал реализации перечисленных прав подсудимого. Тем самым суд создал неустранимые препятствия для доказывания мною обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния.

Следует отметить, что факт применённых в отношении меня пыток установлен ранее исследованным судом заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно которому именно в этот период времени мне были причинены множественные телесные повреждения.

От оценки этого факта из мира реальной действительности уклониться не получится, и он будет вновь мною представлен в качестве доказательства подсудимого на стадии представления фактических сведений стороной защиты.

Отказывая в удовлетворении заявленного мною ходатайства, суд устно назвал мотив принятого им постановления: сведения, которые я просил истребовать, по мнению суда, НЕ ОТНОСЯТСЯ К ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ, ПОДЛЕЖАЩИМ ДОКАЗЫВАНИЮ.

Такое удивительное толкование судом ст. 73 УПК (мотивировка принятого решения об отказе в удовлетворении моего ходатайства) вызвало живое удивление видавшего виды конвоя, который в ходе процесса незаконно присутствовал в зале закрытого судебного заседания. В это время я находился в железной клетке, что влияет на предубежденность суда.

Мне показалось, что озвученный судом мотив принятого им решения произвел огромное положительное впечатление на государственного обвинителя, поскольку, видимо, он окончательно уверовал в то, что ему ничего доказывать не надо и преждевременно расслабился. В предыдущих судебных заседаниях сторона обвинения отказывалась пояснять стороне защиты и суду, что именно доказывают сведения, содержавшиеся в разнообразных протоколах и показаниях свидетелей.

Такая странная манера доказывания по-прокурорски, когда никто не знает, что доказывается (какие именно фактические обстоятельства), и какими именно сведениями по их конкретному содержанию; и что эти сведения означают, заслуживает внимания суда при постановлении приговора.

Между тем стороной обвинения еще не представлено ни одного фактического сведения, которое могло бы подтвердить мою причастность к рассматриваемым преступлениям, о чем более подробно позже будет изложено в оправдательном заключении защитника.

Такое процессуальное беззаконие, продемонстрированное судом в судебном заседании от 27.09.2023 г., в дальнейшем недопустимо, в этой связи прошу суд следовать процессуальным нормам, не забывая о своей основной функции, описанной в статье 243 УПК.

Согласно статье 244 УПК в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются равными правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, а также при обсуждении иных вопросов, возникающих в ходу судебного разбирательства дела.

В этом судебном заседании суд предпочел забыть о праве подсудимого представлять доказательства и факты для обоснования доводов своего ходатайства.

В этом судебном заседании суд предпочел забыть и о правиле, предусмотренном частью 3 статьи 15 УПК, которое раскрыло смысл принципа состязательности, которым установлено, что суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления, предоставленных им прав.

Таких условий суд не создал.

Председательствующая по настоящему делу судья Мельник И.А., в ходе судебных заседаний, и ранее систематически допускала нарушения принципиальных положений Конституции и уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, активно выступая на стороне обвинения, и фактически выполняя функцию органа уголовного преследования по моему уголовному делу, что, в частности, подтверждается сведениями, изложенными в настоящем документе.

Эти негативные проявления состояли в том, что в ранее состоявшихся судебных заседаниях стороне защиты дважды было отказано в удовлетворении письменных мотивированных заявлений об истребовании большого количества доказательств защиты по списку, изложенному в ходатайстве об истребовании доказательств, заявленному еще год назад на предварительном слушании.

Суд не имеет права находиться выше закона или подменять своей персоной закон, не имеет права отступать от своей должностной обязанности неукоснительно следовать и придерживаться норм процессуального закона.

Функция суда – это в том числе необходимость подчиняться закону в каждом судебном заседании и не забывать о присяге судьи.

Складывается впечатление, что описанными действиями, против которых я возражаю, суд даёт время стороне обвинения сделать всё от них возможное, чтобы доказательства, об истребовании которых я просил в своем ходатайстве, не стали предметом их непосредственного исследования в ходе судебного следствия.

Перед началом каждого судебного заседания председательствующим судьей так и не объявляется о том, были ли вне процессуального обращения должностных лиц стороны обвинения по данному уголовному делу.

Сверх того, судья по не предусмотренным законом основаниям отказала в истребовании необходимых стороне защите доказательств, доказывающих мою непричастность к преступлениям против половой неприкосновенности, несмотря на тот процессуальный факт, что это обстоятельство подлежит доказыванию при производстве по делу, как обстоятельство исключающее преступность и наказуемость инкриминируемого мне деяния.

При таких не основанных на процессуальном законе действиях председательствующего судьи, которые препятствуют мне самостоятельно собрать, исследовать и представить суду мои доказательства как подсудимого в обоснование заявленного мною ходатайства в судебном заседании от 27.09.23 г. (оглашенное судом в этот день, и которое поступило в распоряжение суда в августе 2023 г.), а именно запрошенные мною фактические объективные сведения о телефонных соединениях оперативных сотрудников, и заранее подготовиться к их будущему представлению, я лишился судом своего права и обязанности доказать свою непричастность, несмотря на прямое требование статьи 73 УПК РФ о том, что данное обстоятельство обязательно подлежит доказыванию, как исключающее преступность и наказуемость вменяемого мне деяния.

Отказывая мне в истребовании доказательств (фактических данных о телефонных соединениях оперативных сотрудников, о ложности показаний которых я подробно изложил в рассмотренном судом ходатайстве), суд устно и протокольно обосновал свой отказ и отменил мое право представлять доказательства ссылкой на ст. 73 УПК, устно мотивировав свой отказ тем, что это не относится к обстоятельствам, подлежащим доказыванию.

Суд не вправе решать за меня, какие именно доказательства мне представлять, и какие именно обстоятельства мне надо доказать, и относятся ли они к обстоятельствам, исключающим преступность и наказуемость деяния.

Вместо суд этот вопрос давно решил процессуальный закон, так как обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, подлежат доказыванию подсудимым и его защитником по своему усмотрению и любой форме, не запрещённой уголовным законом.

И никакой суд не вправе этого запретить, либо данное право отменить, либо растоптать мое право подсудимого на защиту.

Желая доказательно обосновать заявленное мною ходатайство, я хотел реализовать свое процессуальное право подсудимого на представление доказательств своей непричастности, и воспользовался своим безусловным правом на самостоятельное определение круга таких запрошенных к истребованию судом сведений, но, благодаря незаконным действиям председательствующего судьи, мне было отказано в реализации право на доказывание обстоятельств, исключающих мою причастность к преступлениям.

Этими нарушениями принципов и норм уголовно-процессуального законодательства, допущенными судьёй в судебном заседании, были созданы непреодолимые препятствия по осуществлению стороной защиты гарантированных законом процессуальных прав и возможностей по прекращению необоснованного уголовного преследования в отношении подсудимого, который объективно непричастен к вменённым ему преступлениям против половой неприкосновенности.

Судья, выполняющий функцию рассмотрения дела по существу, не обладает правом определять какой-либо особый порядок подготовки подсудимого к изучению доказательств, доказывающих его непричастность, отличающийся от установленного законом, а именно статьей 47 УПК, где сказано, что подсудимый вправе иметь достаточное время для подготовки к защите.

По моему твёрдому убеждению, в указанной части действия судьи являются существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и посягают на принципиальные основы осуществления правосудия в Российской федерации.

Попытка стороны защиты внести ясность в исследуемый вопрос путём реализации права подсудимого или его защитника непосредственно участвовать в исследовании письменных доказательств, завершилась неожиданным отказом судьи в истребовании дополнительных доказательств.

Описанные эпизоды поведения судьи объективно является образцом откровенного воспрепятствования защите подсудимого посредством лишения его всех процессуальных возможностей, которые предоставлены ему законом.

Эти эпизоды поведения судьи объективно являются образцом откровенного воспрепятствования в реализации права подсудимого на подготовку к своей защите, к защите с предварительным и заблаговременным изучением доказательств, доказывающих мою непричастность, отличающийся от установленного законом, а именно статьей 47 УПК, где сказано, что подсудимый вправе иметь достаточное время для подготовки к защите.

Я, как подсудимый и процессуальная фигура, считаю недопустимыми подобные действия председательствующего и выражаю надежду на то, что дальнейшее разбирательство настоящего уголовного дела будет осуществляться в полном соответствии с положениями Российского уголовно-процессуального законодательства.